Андрей Егоров // Можно просто Юра

У кого фантазия ярче, у поэта или у художника? Кто знает. Андрей Егоров — и поэт, и художник. Вообще, он настоящий,  из тех, кто умеет разгадать обыденность, которая на самом деле коварна, ведь простого и обычного не существует. Всегда нужно посмотреть с особенной точки, немного прищуриться. Текст Егорова мастерский, плотный, в меру нарративный, от него в голове остается неожиданная, но определенная картинка. Сразу понимаешь, как все было на самом деле. Смерть, любовь и вечность.

Михаил Квадратов

 

Андрей Егоров родился в Петропавловске-Камчатском, поэт, переводчик, художник, лауреат премии «Дебют» (2008), автор книги стихов «Сад земных наслаждений» (2014).

 

---

Андрей Егоров // Можно просто Юра

 

Надвигается небывалый ливень

                           Д. И.           

1

Переключатель в положении «прием»

Ламповая электроника,
на много лет опередившая
свое время —

иными словами,
безнадежно устаревшая
на сегодняшний день, —

превращает короткие щелчки
на длинных волнах
в десятиминутные радиопередачи,

из которых мертвый человек
затерянный во мраке
далекого космоса,

уже знает, что его регулярные,
раз в пятнадцать минут,
доклады давно некому слушать.

По странной прихоти старинного
безотказного релейного коммутатора
мертвый космонавт слышит

не бодрые речи, тонущие в овациях,
не короткие гудки,
не сигналы точного времени,

а какую-то заштатную радиостанцию,
транслирующую песенки,
которые в других обстоятельствах

очень скоро
сделались бы непереносимыми,
как зубная боль.

Но у первого космонавта
нет других обстоятельств,
а крепко стиснутые вольфрамовые зубы

никогда не болят —
только изредка ноют.
Поэтому мертвец слушает,

и слушает,
и слушает, пока не настает
время очередного доклада.

 

2

Запуск космического аппарата
«УМВ*-1»
был произведен с безымянного,

наскоро сооруженного зеками
космодрома на Новой Земле
в обстановке строжайшей секретности.

Сейсмическая волна
при включении первого разгонного блока
трижды обогнула земной шар.

Остатки абляционного слоя
еще несколько месяцев
парили в ионосфере

серебристыми перистыми облаками,
шипя статикой
в УКВ-диапазоне.

Полярное сияние наблюдалось
даже в северном средиземноморье, —
но секретность удалось соблюсти.

Последний человек, посвященный в тайну
космического аппарата «УМВ-1»,
унёс ее с собою в межзвездную могилу.

 

3

Спецификация изделия «Контакт-А»
(межзвездного пилотируемого
космического аппарата

с импульсным термоядерным двигателем)
прошла тщательную цензуру.
Если точнее,

содержимое всех страниц, кроме последней,
аккуратно вырезано
бритвенным лезвием.

Остались только поля.
Уцелевшую страницу документа
приводим ниже.

ПОЛЕЗНАЯ НАГРУЗКА: один
(остаток строки вырезан)
(приписка цензора: неужели… Ильич?!);

узконаправленный коротковолновый радиопередатчик;
приемник с автоматическим декодером
и фильтром помех;

телеграфный ключ;
галогенная лампа;
привязные ремни;

противоперегрузочные кожухи для оборудования;
1 (прописью: один) экземпляр
устава КПСС.

СИСТЕМЫ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ:
отсутствуют.

ОСНОВНЫЕ ОРГАНЫ УПРАВЛЕНИЯ:
трехпозиционный переключатель.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ УПРАВЛЕНИЯ:
отсутствуют.

 

4

Переключатель в положении «передача»

Мертвый космонавт протягивает
мумифицированную руку
к телеграфному ключу.

Одеревеневший палец медленно,
неуверенно отбивает морзянку.
Релятивистские эффекты

превращают
пятиминутную последовательность
точек и тире

в двухмесячную серию
однообразных помех
в длинноволновом радиодиапазоне.

Только глобальная сеть
мощнейших радиотелескопов,
построенная самой могущественной в мире

социалистической державой,
способна принять кодированный сигнал
от начала и до конца.

Иными словами, его никто не услышит…
(В описываемый период времени
автоматика радиообсерваторий

эффективно отсеивает
рапорты мертвеца,
отвлекающие ее от созерцания звезд).

…Разве что какой-нибудь
кружок энтузиастов
(восполняя отсутствие личной жизни)

скомпилирует сырые данные
(находящиеся, за ненадобностью, в открытом доступе)
с нескольких дюжин радиотелескопов,

отыщет (или выдумает) закономерность
и потратит уйму времени и сил
(урывая часы у мастурбации и видеоигр),

чтобы расшифровать
(восполняя пробелы в образовании
роликами с ютуба и ВООБРАЖЕНИЕМ!)

и донести до мира
(в целом, равнодушного)
послания мертвого космонавта

 

5

Они говорили: обогнать Запад,
первыми вступить в контакт
с внеземным разумом —

наш священный долг. Как коммунистов.
Как граждан Советского Союза.
Как представителей самой прогрессивной

общественной формации…
Я задремал, проснулся,
а они едва добрались до середины перечня.

Они говорили: ни один живой организм
не вынесет тягот полета
к соседней галактике —

чудовищного ускорения,
жесткой радиации
бескрайнего одиночества,

(так и сказали:
бескрайнего одиночества)
протяженностью восемь веков.

Ни один живой организм.
Живой, ясно вам?
Мне было не ясно.

Они говорили: могущество диалектического материализма
позволяет нам отправить к Андромеде
мертвого эмиссара,

не утратившего ни разума, ни сознания.
Посла доброй воли,
мертвого, как тело Ильича,

и вместе с тем живого,
как заветы Ильича, —
и еще полтора часа такого же бреда.

Короче, нужен был доброволец,
и шеренга героев, покорителей космоса
сделала шаг вперед.

Шеренга из одного человека.
Они подходили ко мне
и крепко,

от всего сердца,
но в то же время бережно
пожимали мне руку.

Потом они убили меня
это было
почти не больно.

 

6

— Я, Гагарин Юрий Алексеевич,
летчик-испытатель,
первый космонавт,

дважды герой Советского Союза
(второй раз — посмертно)
торжественно клянусь

не сойти с ума
не сойти с ума
ни в коем случае не сойти с ума.

Они не сказали,
что в этой жестянке
не будет даже иллюминаторов,

но я клянусь
ни в коем случае
не сойти с ума.

Они рассыпались в прах.
И всё, что они строили,
рассыпалось в прах.

А я, Гагарин-кто-то-там-Юрьич,
гражданин космоса,
никак не сойду с ума.

Хорошо, что есть радио
Хорошо, что есть эта песня
Вот эта:

Когда сияет солнце, сияем и мы;
Я же говорила, что всегда буду рядом,
говорила, что навсегда останусь твоим другом, —

тут что-то быстрое, никак не разберу из-за помех, —

даже теперь, когда хлещет небывалый ливень,
помни, мы все равно вместе,
и ты можешь постоять под моим зонтиком-тиком-тиком.

Здесь нет окон,
здесь нет ничего, кроме
переключателя, телеграфного ключа,

мертвеца, радио и этой песни,
и этой песни мне хватит,
чтобы не сойти с ума.

 

7

Переключатель в нейтральном положении

Мертвый космонавт дремлет.
У него есть еще полторы минуты
до очередного сеанса связи.

Мертвые сухие глазные яблоки
быстро движутся
под пергаментными веками:

космонавт досматривает сон.
Хронометр в тренированном мозгу
космонавта номер один

неумолимо отсчитывает секунды
в системе отсчета, привязанной
к космическому аппарату.

Но еще полторы минуты
их воображаемое тиканье
будет тонуть в шуме

небывалого ливня.

Еще полторы минуты
Юрий (можно Юра),
смущенно улыбаясь,

робея,
будет чувствовать крепким плечом
теплое плечо,

Еще полторы минуты
он будет счастлив как школьник,
неподвижно, руки по швам,

стоя под ее зонтиком,

под ее зонтиком-
-тиком-
-тиком.

 

*«Учение Маркса всесильно»