Составить подборку стихов мне предложили не внезапно/на пустом месте, а вполне закономерно — после прошедшего с помпой поэтического празднования Дня кошек (1 марта 2021 года). Литературный вечер прошел в новом для нас, поэтов, месте — в кофейне «Культпросвет» проекта «Нигде Кроме», расположенной в самом центре Москвы — напротив метро «Арбатская» близ улицы Воздвиженка, перетекающей в Новый Арбат. Участников набралось более двух десятков, задача по подборке — выбрать от десяти до двадцати произведений, поэтому я сейчас, пока пишу это вступление, еще не знаю, сколько авторов войдет в окончательный перечень. Но ясно одно — основной темой, стержнем и путеводной звездой будет, разумеется, тема Кота, его жизни, бытования, повадок и прочих котовых особенностей. Как уполномоченный выбирать, могу лишь сказать, что хочу познакомить читателя этого номера с самыми пронзительными текстами, потому что кошки — это не только «ХОРОШО», как говорил Терри Пратчетт устами его героя Смерти, они еще и полноправные субъекты человеческой жизни, которые гласно и негласно влияют на нас, принося мало с чем сравнимое удовольствие от взаимодействия с ними, а также и радости, и заботы, и печали вплоть до слез. Итак, начинаем поэтическое котование.
Екатерина Богданова
Выживут только кошки // Стихи. Выбор Екатерины Богдановой
Андрей Чемоданов
***
Если сложно и слишком страшно
почеши кота приголубь
он пушисто-когтистый страж мой
и спросонья так мило глуп
улыбнется своей чеширскою
даже может быть подмигнёт
где-то там глубоко под шерсткою
у кота есть секретный код
что включает его мурчалку
ты смотри не спугни её
не себя а её мне жалко
без неё я вообще гнильё
Евгений Лесин
***
Пропустите кота в самолет,
Не такой уж он толстый и жирный.
Ничего он тут вам не взорвет,
Он лояльный, халяльный и смирный.
Не рогатый, но все-таки скот.
А рогатый лишь муж у соседки.
Пропустите кота в самолет
И ломайте свои табуретки.
Пропадите вы пропадом там,
Там, где вечная высшая мера.
Лучше дайте свободу котам.
Не считайте за наркокурьера
Утомленного грустью кота.
Ждут его беспокойные зеки.
Ах, какая вокруг суета.
Хороши как осенние реки.
Хороши как осенние дни.
Никому тут не надо зарплаты.
Всюду пьяные бродят они:
Дембеля, мусора, депутаты.
Говоришь, ты — Мальчиш Неплохиш,
Хоть учился, парниша, ты в Лите…
«Не пускайте поэта в Париж»,
А кота в самолет пропустите.
Марина Яуре
***
Когда умирает кошка
Ещё две или три недели
Продолжается её запах
Густой запах аммиака
Караулит у двери
Бросается под ноги
Трётся
Становится с каждым днём всё слабее
Однажды ты открываешь дверь
Абсолютно пустого дома
Юрий Угольников
***
«Идите, идите и гладьте, гладьте сухих и черных кошек»
И, с осторожностью, кошек в горошек.
Илья Плохих
***
Человек, обслуживающий кота,
не пришел домой ночевать.
Кот, ощутив, как длинна пустота,
думает: «Твою мать!»
Кот, на чужие шаги за дверьми
не поднимая века,
думает: «Господи, вразуми
этого человека!»
Носит по городу ночь напролёт
лодкой без рулевого.
Если совсем человек не придёт,
где кот найдет другого?
Экая важность — твоя маята,
наши фонарь-аптека?
Человек, обслуживающий кота,
помни в коте человека!
Андрей Егоров*
***
облизываясь
когти запуская
в кошму тяжолово от утренней росы тумана
урча, и поводя сурьмяным усом, и жмурясь сладко
так смотрит смерть на нас, — как на отверстые виалы
с блестящим будто темная смола
остатком драгоценной валерианы
*стихотворение приписывается Валерию Брюсову; см. также однозначно атрибутированное стихотворение, в полной мере передающее полный нежности священный трепет, который вызывали коты у поэта
Аля Петрова
***
Кошьи уши — чуткий пух
Скраю и внутри
Топот лапочных подух
Бесий глаз горит
Мех топорщит спинку гнет
Замышляет кусь
Дрянь из раковины пьет
Прогоняет грусть
Кошьи радости — напрыг
Рвакля и урур
Я б сошла с ума без них
Вредных нежных дур
Григорий Горнов
***
Если поезд, родная, то конечно до Узловой,
Твои кости хотят на Север, кровь же поближе к Югу.
Причёска вязнет во времени и не поспевает за головой,
В которой детство любви выбирает чулки и юбку.
Но если из дома не выйти, тогда — торшер
Переместится в загробную жизнь на манер ракеты,
И мы встретимся на последнем противоэтаже,
Где звёзды висят конвекцией тьмы нагреты.
Но если возникнет разряд, то его спасти
Нам удастся, заключив в шар из прозрачной кожи.
Но если ты вдруг ошибёшься, случайно замкнув пути,
Может случиться так, что выживут только кошки.
Но а если реальность: то, конечно же, твой фейсбук,
Где ты тащишь повозку жизни своей загрудинной лайкой,
И говоришь: свет не надо, полно, не надо звук.
Не опаздывай, ровно постой, похвали, полайкай.
Евгения Джен Баранова
Я обнял эти плечи и взглянул…
И. А. Бродский
***
Ты обнял эти плечи и затих.
А я считала звезды в покрывале
и думала о тысячах других,
которые меня не обнимали.
Не засыпали под моей рукой,
не удивлялись хрупкости предплечий.
От их незнаний делалось легко,
как от счастливо найденных наречий.
Ты обнял эти плечи.
Добрый дождь
усиливал мурлыканье кошачье.
И маленькая праздничная ложь
утратила свою многозадачность.
И тих был кот,
и зимняя капель
не кончилась ни завтра, ни сегодня.
Дышать, и жить, и чувствовать теперь
мне становилось всё правдоподобней.
Анна Маркина
Рельсы-рельсы
Узел в памяти был, как железнодорожный…
Остывала земля, пересыхал, что ручей, вокзал,
окруженный таксистами, желтой кленовой дрожью.
Оброненный в жизнь котенок под креслами замерзал.
Город L, известный тем, что в него отправляли в ссылку
литераторов и др. убогих. Болоньевое пальто,
под которое мама прячет шерстнатого и обнимает сильно,
мы не так много можем, мама, но пригреем самого серого из котов.
На другом узле — солнце давит на землянику
между шпалами узкоколейки, обрезанной в тупике.
Там сторожка, в которую ходят разбитые проводницы,
а потом вылетают, как лимонницы, налегке.
Колоски под горячей насыпью качаются и смеются,
собираю ягоды, наклоняюсь к красным запекшимся головам,
прихожу домой, высыпаю добычу в блюдца,
за окном государство трещит по швам.
А потом был снег. Нет, не так. Снега еще в помине…
Снова рыжее, да. В корзинах грибы несут.
Наклоняется лес, подобно огню в камине.
Мы кота, прожившего (три-пять-девять), закапываем в лесу.
А потом понеслось: земля-лопаты, земля-лопаты,
у земли и железа горький и кисловатый вкус.
Узлы в памяти проседают — ни бросить, ни раскопать их,
всем досталось, тебе и мне, от горечи по куску.
Но смотри — вот вокзал. И тела жирафьи — тугие краны.
Вот зима. С белых начнем страниц.
И мы едем-едем на полках в чужие страны
посмотреть на башни, на горы, на высохших проводниц.
Вот сторожки. Кино. Пружинят виолончели.
Поцелуй, как море, волнами поцелуй.
Вот Юпитер. Вот Венера от Боттичелли.
Вот пропели на венчании «аллилуйя»…
После узел-зима. Перелески — как вмерзшие в лед составы.
Бросить землю в могилу. Просто выпустить из горсти.
Минус 35. Холод ввязывается в суставы.
На оградку денег к осени наскрести.
Паутина на окнах в прошлое. Рельсы-шпалы.
Рельсы-рельсы. Поедемте в город L.
Проводницы поезд взяли да и проспали.
Машинист дорогу выучить не сумел.
Дарина Никонова
***
богу кошек кошки-крошки ночью падают в ладони,
кошки падают в ладони из мохнатых облаков.
бог вздыхает. полотенцем вытирает поступивших,
чешет ласково за ухом, достает для кошек корм.
насыпает пищу в миски, говорит — вы ешьте, ешьте,
вы с дороги утомились, надо вам передохнуть.
полежите у камина, у меня в камине солнце
согревает, лечит души — словно поит молоком.
бога кошек кошки-крошки окружают облаками,
и урчат, урчат как тучи, у которых гром внутри.
бог смеется, чешет кошек, чешет ласково за ухом —
у него на всех хватает корма, ласки, рук, воды.
кошки рады: мнут колени, выпускают в ногу когти,
разноцветные глазищи щурят кошки в упоенье —
кошкам нужно много ласки. много, что ни говори.
бога кошек кошки-крошки покидают на рассвете.
ускользают между пальцев, как песок или вода.
подрастают по дороге, попадают к нам на землю,
попадают к нам на землю теплым меховым десантом.
их задача — ждать хозяев. кто хозяев не дождался —
возвращается обратно, хорошо, не навсегда.
бог кошачий привечает всех в режиме ожиданья —
каждый так или иначе встретит нужного ему.
бог не в силах удержать их —
говорит — идите, кошки.
говорит — идите к людям.
а потом сидит и плачет. сам не знает почему.
Всеволод Емелин
Про котика (Сентиментальное)
Кот Маврикий тоскливо кричит по ночам
И ср*т на кровать.
Он стар, одинок, его душит печаль
Ему тяжело дышать.
А я ничем не могу помочь,
Видя его мучения.
Его имя Маврикий, он черен как ночь,
Его жизнь имеет значение.
Я его мордой не тыкал в кал,
Зная, что это зря
Я перед ним на колени вставал,
Слова любви говоря.
И пусть он черен, а я скорей синь,
Ну, скажем так, синеват,
В этом краю родимых осин
Он мне ближе, чем брат.
Пусть был он рыцарь и аристократ,
А я безродный щенок,
Жизнью его восхищаясь сто крат
Я верил, что тоже так мог.
Он был самурай и воин,
Один выходил против ста.
Я трогать был не достоин
Кончик его хвоста.
И вот я, наконец, стал ему под стать
Поломан, стар и разбит.
Мне давно уже нечем дышать,
И это еще не КОВИД.
Я тоже буду ср*ть на кровать
И выть на лунный свет.
Другого способа протестовать
У нас с Маврикием нет.
Ася Аксенова
***
Под ковром в щелях
Оставил шерсти клочок
Мертвый котенок
Мария Мельникова
Сложней кота
Успокойся уже, не было ничего хорошо,
И правильно никогда.
Поискуша, ты не теряла еще
Ни черта.
Плюс пятнадцать, иди гуляй.
Осень г*вном горит каждый год,
Холодного воздуха волк поет
Там, где и не должен быть человек у руля,
Новый Пелевин вышел. Зонтик бери, фотоаппарат бери,
Любовь к чему-то сложней кота —
Уродина еще та,
Ну, и ты на себя посмотри.
Андрей Щербак-Жуков
***
Отправили в ракете гуся и трех котят —
Котята похмелились и весело летят,
А гусь на них гогочет,
А гусь лететь не хочет.
Его ссадили на Луне —
Весь экипаж хохочет!
Отправили в ракете лося и трех котят —
Котята похмелились и весело летят,
А лось на них топочет,
А лось лететь не хочет.
Его ссадили на Луне —
Весь экипаж хохочет!
Отправили в ракете меня и трех котят —
Котята похмелились и весело летят,
А я на них не злился,
Я с ними похмелился.
Пока летели до Луны —
Весь экипаж напился!
У Луны двойное дно,
Экипаж давно…
В ракете.
Джон Нарринс
***
Я ехал к тебе так быстро, что
встречные пчелы
изрешетили меня как пули…
На битуме под вéликом,
в пыли и пыльце,
загадочно красивый, труп мой
недвижим
и медоточит.
Из опушки — дикая кошка,
другая кошка, третья…
улыбаясь, они вылизывают мое сладкое тело.
Николай Архангельский
С любовью к кошке
В кошачьем сердце нет любви
М. Ц.
В кошачьем сердце нет любви
сказавшего
благослови
благослови его
и всё же
и всё же на любовь похоже
вблизи
нос к носу
визави
в телесном медленном изгибе
и в океане шёрстной зыби
всё это родственно любви
инопланетное дитя
хозяйка крова и жилища
ты крохой немудрёной пищи
живишь свой плюшевый костяк
из створов глаз твоих шаманских
из княжеств сфинксов египтянских
передаёшь тысячекрат
на изумление честный взгляд
и отдых и душевный лад
ты даришь более чем просишь
и лечишь тело
и привносишь успокоение
в крови
в кошачьем сердце нет любви
так сказано и так плыви
меж двух
пусть розных берегов
но тайно
ты овещесловь
кошачье сердце
и любовь
Александр Фоменко
***
И хотя это будет не завтра,
Человечество сменят коты.
На останках былой сволоты
Встанет эра великого Марта!
И тогда я, пожалуй, вернусь,
В гематитово-бархатной шкуре
И вовсю заведу шурры-мурры,
И тебе нежно сделаю кусь.
Саданув грамм семьсот валерьяны,
Разгоню всех собак по лесам.
А пока вывожу словеса
И по капле давлю обезьяну.
Лисица — осень вновь метёт хвостом.
Зима — волчица следует за нею.
А я родиться должен был котом —
Весной — тощаю, осенью — полнею.
С собаками уж точно не в ладу.
И засыпать умею, где придётся.
А если на недельку пропаду,
Другого заводить, имей в виду,
Не торопись, быть может, обойдётся.
Алиса Орлова
***
Почему мой кот на чужом окне,
почему не подходит ко мне?
За окном — деревья и гаражи,
но они и мне, и коту — чужие.
Ты забыл, что умер вчера твой кот.
Посмотри, как тебе пустота идёт,
пустота в твоём дому, чистота.
У тебя больше нет кота.
Кот — не кот тебе больше.
Котом, коту. Заборматывай пустоту.
Ну смотри же — лето, трава растет
Ну чего ты? Ведь это всего лишь кот!
Ты же сам вчера звонил в телефон,
Говорил: приезжай шайтан за котом.
На шайтан-арбе, в целлофан-мешке
кот уехал твой под шансон.
Ждёт тебя котан за шайтан-рекой
где рядами сады, где всегда покой.
С*ка, где мой кот? В пустоте. Нигде.
Не видать отсюда тебе.
Так когда-нибудь ты оставишь дом
и пойдешь узнать, что же там с котом.
Андрей Цуканов
Коты
Однажды
Шагая по Манхэттену
Вдоль по 28-й улицы
Между 7-й и 6-й авеню
Я увидел белого кота
Сидевшего у дверей цветочного магазина
Между двумя экзотическими кустами
Выпиравшими из больших глиняных горшков
Этот кот был толстый, как арбуз
И белый, как вата
Его морда излучала неудовольствие
Казалось, он говорил
Ходют тут ходют
Всякие
Ну что встал — проходи давай
Почти на цыпочках проскальзывая
Мимо этого умудренного жизнью белого кота
Я вспомнил
Как несколько лет назад
К двери билдинга
В одном из маленьких городков
Недалеко от Бостона
В котором я тогда жил
Повадился ходить
Жирный черный кот
Он нагло ложился на крыльцо
Прямо около двери
Мешая входящим и выходящим
Таращил свои круглые желтые зенки
И, казалось, говорил:
Ну
И что вы можете со мной сделать?
Сделать мы действительно ничего не могли
Нельзя же обижать домашнее животное
Но однажды из открывающейся двери
Прямо перед мордой
Нагло развалившегося черного кота
Высунулась морда огромной собаки
С раззявленной белозубой пастью
И свисающим до земли розовым языком
Выражающая большую любовь ко всему живому
Никогда бы не подумал
Что толстое и ленивое существо
Способно передвигаться со скоростью
Которую развил тогда тот черный кот
Больше мы его не видели
