Алексей Александров занимает уникальную нишу в современной русской поэзии: синтезируя поэтическое вещество из строк популярных песен, городского фольклора, цитат персонажей масскультуры, детских стихов и дразнилок (недаром один из первых его сборников назывался «Не покидая своих мультфильмов»), и будучи в этом вполне себе постмодернистом, он идет скорее не по пути Андрея Сен-Сенькова с его многослойной гиперассоциативной метафорой или Елены Михайлик с ее эпическими сказаниями на темы «тёмного» фольклора и мифов народов мира, а по пути Дмитрия Александровича Пригова. Однако абсурдистский сарказм ДАП у Александрова становится чуть более приглушенным, чуть более амбивалентным, допуская интерпретации, смешивая неприятие с доверием, становясь, если можно так выразиться, чуть более искусством.
Геннадий Каневский
Алексей Александров — поэт, заместитель главного редактора журнала «Волга». Родился в 1968 году в городе Александрове Владимирской области. Закончил Саратовский государственный университет, живет в Саратове, работает инженером-конструктором. Публиковался в журналах «Воздух», «Волга», «Знамя», в интернет-журналах TextOnly, «Цирк «Олимп»+TV», «Артикуляция», в антологиях «Нестоличная литература», «Черным по белому» и др. Автор восьми книг стихотворений, в том числе «Жизнь Ивана Ильича» (2020, короткий список Премии Андрея Белого). Лауреат фестиваля «Культурные герои XXI века» (1999), лауреат Премии Андрея Белого (2024, номинация «Литературные проекты и критика»).
Алексей Александров // Киану Ривз вернётся зимой
***
Колокол говорит:
Джон Донн,
Дин Рид.
А раньше он говорил
Как архангел Гавриил.
***
Враги становятся друзьями,
Беседуют по телефону.
А самолёт в воздушной яме,
И дети скачут по вагону
Куда-то на одной ноге.
В титане кипяток бесплатный.
На родину иноагент
Не возвращается обратно.
Но машет дерево руками,
Травою зарастает двор.
Друзья расходятся врагами
И прекращают разговор.
Покинул яму самолёт,
В вагоне сумрачно и тихо,
Взлетает над рекой шутиха,
Ещё не весь растаял лёд.
Шереметьево
Гагарин с Пушкиным играют в самолетики,
Пока на языке немых
Там стюардессы объясняют,
Куда идти и где окно.
О эти жесты неприличные,
О этот шаткий подиум,
Коллекция надежды модной.
И зрители вдруг раз и полетели.
***
Ходили на цыпочках
Вокруг котла,
В котором варилось что-то,
Боялись приподнять крышку и заглянуть.
А теперь говорят —
Надо есть и нахваливать
Суп из топора,
Бессмысленный и беспощадный.
Заливает улицы горячей лавой.
Кто тут шагает левой?
Зачерпни ложкой, видишь там —
Лук, крупа, ароматные приправы.
***
Киану Ривз идёт на войну
С матрицей Апрелевского завода,
С циферблатом московского времени,
С вывернутым наружу дверным глазком.
В другие месяцы музыка не слышна.
Ласточка поворачивает на полпути,
Травка зеленеет в целлофановом пакете,
Который ему подкинули менты.
Или это заплесневевший хлеб?
Весенний воздух отравлен дождём.
В фильме игла скачет по пластинке,
Пересчитывая прозрачные рёбра.
С войны Киану Ривз вернётся зимой,
Но с другим именем и лицом,
Будет долго лежать на диване
С пачкою сигарет в кармане.
***
В детстве кормили
Вечный огонь монетками,
А потом зверь вырос.
Теперь он воет за мостом
И сбивает стрекоз
Над притихшим муравейником.
На площади голуби
У ног каменного демона.
Уже ни театра, ни революции,
Но палец всё равно показывает туда,
Где всё началось.
Там всё и закончится,
Когда он приползёт
Зализывать раны, рыча
На тех, кто греет весной ладони.
***
В лесу раздавался бесплатный вайфай
И кофе, ведь лес — наш потерянный рай.
В нём комната смеха и комнаты слёз,
Топор дровосека и сильный мороз.
В нём белая лошадь и чёрный вигвам,
И хворосту воз — и поныне он там.
И пусть ты прошёл половину пути,
Но в лес без пароля уже не зайти.
Уже не вернуться обратно
Туда, где темно и прохладно.
***
Вместо шапки на ходу
Он на голову надел
Птицу, чей мятежный дух
Жил в кромешной темноте
И в безвременье своём
Сообщал который час,
Меж совой и соловьем
До икоты накричась.
Вместо кассы был буфет,
Там себе он и купил
Через миллионы лет
За советские рубли,
Стал он тот или не тот,
И зачем ему вокзал —
Не поймёшь, о чем поёт,
Не узнаешь, что сказал.
***
Сколько волка ни корми
Сухим собачьим кормом,
Всё равно он смотрит в лес,
Но не видит за деревьями,
Кто в лесу его зовёт
Ласково так волчком.
И от этого он начинает
Раскручиваться как балерина.
Шерсть его встаёт дыбом
И колется. И вот он уже
Никакой не волк, а ёжик.
***
Кощей Бессмертный полк построит
И говорит: игла в яйце.
И рукоплещущий герою
Народ меняется в лице.
Курьер бежит быстрее зайца.
Он с пирожками в рюкзаке
Рискует первым оказаться,
Но встанет в очередь — за кем?
Иван — царевич, пуля — дура,
А Василиса мудреней.
В совете по делам культуры
Все совещаются лишь с ней.
Скажи, к чему нам эти споры,
Когда хороший аппетит?
Сундук откроется Пандоры,
И утка сразу улетит.
***
Дерево учится
Разговаривать со сверчком,
Закутавшим горло в шарф.
Бывает, что из дерева делают
Стол или шкаф,
Или просто сжигают в печи.
А человек — это остров,
В него вмонтирован чип.
Дерево учится
Читать в сердцах у птиц,
Вьющих гнезда в его ветвях.
Бывает, что дерево путает
Сон и явь,
И от колец его жар идёт изнутри.
А человек — это коллекция
Маленьких обид.
